Реплика Донецкого: В постели с иноагентом

Всю прошлую неделю либеральные СМИ, к которым по праву относится и наше столичное «Эхо», обсуждали признание Минюстом телеканала «Дождь» иностранным агентом. Бурно и дружно, но это только потому, что оппозиционный «Дождь» - телеканал, который на виду и на слуху. Пусть не у всех, но у многих, возможно, еще не забывших громкий скандал января 2014 года, когда из-за опроса про блокаду Ленинграда телеканал был выкинут из всех кабельных сетей и чуть не закрылся. «Дождь», однако, выжил благодаря Интернету и подписке, и вот новый удар от властей – наклеенный на экран позорный ярлык «Иноагент». Повторюсь, это кажется «жутко громко и запредельно близко» исключительно потому, что речь идет пусть о маленьком, но все-таки телеканале, когда-то отмеченном вниманием первого лица государства - президента Медведева (сегодня не верится, а ведь было и такое!).

Тогда как на самом деле внесение Минюстом юр и физлиц в список иноагентов – это, в общем, обыденное дело, давний вялотекущий процесс. Первый реестр для «иноагентов», куда включили НКО, появился в России еще в конце декабря далекого уже 2012-го года. И этот список стал расширяться и постоянно пополняться. К реестру юридических и физических лиц добавился реестр незарегистрированных общественных объединений. Например, буквально за несколько дней до случая «Дождя» Минюст включил в список движение в защиту прав избирателей «Голос».

Обыватель, не склонный искать в реальности конспирологические «заговоры Госдепа» наверняка воскликнет: «Ну и что? Подумаешь, иноагент! Беда какая! Приклеил плашку и живи спокойно дальше. Кто-то даже и гордится этим званием: мол, оно указывает на знак качества. Иноагент – значит, хороший человек, или годное медиа. Надо брать». Кто-то, насмотревшись пропагандистского телевизора, заявит, что и в Америке тоже есть свои иноагенты, и ничего страшного. Не стану повторять все эти довольно затертые уже аргументы. И на что возражу только одним вопросом: а вы видели когда-нибудь посты в соцсетях этих самых иноагентов? Я вот видел, и должен сказать, что это просто невозможно читать. Очень уж обязательное к исполнению требование Минюста затрудняет восприятие.

Всякий пост в соцсетях, даже фото с милым невинным котиком, иноагент обязан сопроводить подписью капслоком, то есть большими буквами: «ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА». Ну а мы, СМИ, когда упоминаем иноагента в речи или на письме обязаны указывать, что это именно иноагент, а не гуманоид с планеты Плюк.

Прибавьте к этому мозговому геморрою еще миллион всякой отчетности, хотя бы чеки из магазинов, которые нужно сдавать в Минюст, и получится, что быть иноагентом в России – большой труд и нелегкая ноша, не говоря уж о том, что многие граждане России воспринимают этикетку «иноагент» не так уж и безобидно, пребывая в святой уверенности, что иноагент – это почти что шпион. А вы сами знаете, что у нас принято делать со шпионами. Нет, иноагентов пока в тюрьмы не сажают, но всячески осложняют им жизнь. СМИ, допустим, такие, как «Медуза», или тот же «Дождь», лишаются рекламы. Поскольку кто бы что ни говорил о якобы невинности метки «иноагент», для государственных органов и всяких аффилированных с государством фирм и компаний такое указание – «черная метка». Фу его! Нельзя с ним дело иметь.

Опять же, если сравнивать с Америкой, то там иноагент – это тот, кто занимается лоббированием интересов чужого государства в американских государственных органах. У нас – это по смыслу скорее агент влияния, то есть понятие или явление, которое можно трактовать чрезвычайно расширительно. Что значит влияние? На кого и на что влияет СМИ или человек, признанный СМИ? На своих читателей, зрителей, слушателей, пользователей? Иностранное? Значит, под подозрением. Я вот удивляюсь, как до сих пор не признали иноагентом один из старейших толстых литературных журналов «Иностранная литература»?! Я, разумеется, сейчас шучу, но самим иноагентам не до шуток.

Да и всем нам шутить особо не о чем. Вот вздумает Минюст признать вас иноагентом, - при желании, уж поверьте, быстро найдет повод. Денежный перевод получили из-за границы, или работали на иностранную компанию, считайте, что вас можно записать в иноагенты. И суда никакого не требуется. Все решают чиновники Минюста. Бамс! - и неприятная этикетка приклеена. Доказывай потом, что ты не вербл… иноагент.

И тут остается только один вопрос: «Что же нам со всем этим делать?». Иноагентам, и людям, им сочувствующим. (Те, кто не сочувствует, наверняка уверены, что «так им и надо»).

Послушал я тут разнообразные мнения, комментарии, разъяснения, и пришел к философскому выводу: делать ничего не надо, ибо бесполезно и бессмысленно. Потому что это такая политическая погода в России установилась, или, если хотите, сезон. Помните такой знаменитый мем девятнадцатого века «Россию надобно подморозить»? Принадлежит мем известному российскому философу-консерватору и дипломату Константину Леонтьеву. Полностью фраза звучит так: «Надо подморозить хоть немного Россию, чтобы она не гнила».

Вот, собственно, и ответ. Все верно: в России всегда, или, по крайней мере, на протяжении последних нескольких веков, наблюдается два сезона: оттепель, когда болота начинают таять, а иногда и выходить из берегов в виде смут и революций, и заморозки, порой превращающиеся в крещенские морозы, а то и в ледниковый период. Вот сейчас страна движется в сторону очередного резкого похолодания.

Это за внешним контуром якобы глобальное потепление. А у нас в стране – политический колотун, и вовсю падает колючий инфернальный снег. Какой смысл реагировать на плохую погоду? Никакого. Неблагоприятное погодное явление нужно просто переждать. Мы и пережидаем. Утепляемся, пьем горячий чай или чего покрепче. Однако всегда найдутся люди, которые ждать не хотят. Это и есть кандидаты в иноагенты. Если вам ждать невтерпеж, готовьтесь нацепить на лоб метку и писать капслоком.

Александр Донецкий